Лѣтъ пять тому назадъ, я былъ какъ-то въ Ригѣ и, признаюсь, меня очень удивило, что извозчикъ, который везъ меня съ вокзала въ гостиницу, говорилъ со мной no-латышски, а со своей лошадью — по-русски.

— Послушайте, голубчикъ, а нельзя ли наоборотъ? — спросилъ я. — Вы бы съ лошадью по-латышски, а со мной по-русски?..

— Да видите ли, баринъ, лошадь у меня русская, у русскаго человѣка недавно куплена и по-латышски еще не понимаетъ…

— Вотъ и я тоже еще не понимаю — только что пріѣхалъ.

Извозчикъ былъ человѣкъ терпимый и, повидимому, не принадлежалъ къ латышскимъ націоналистамъ.

Мы безъ труда столковались и стали говорить на томъ языкѣ, который намъ всѣмъ былъ понятенъ:

— И ему, и мнѣ, и лошади…

Но для Риги это случай очень рѣдкій.

Изъ рѣдкихъ рѣдкій, потому что, признаюсь, я не встрѣчалъ города, гдѣ бы такъ боялись русскаго языка, русской пѣсни, русской музыки, русской науки, русской культуры…

Въ сеймѣ какъ-то разсматривался вопросъ о преподаваніи русскаго языка въ латвійскихъ школахъ, и гг. депутаты говорили:

— А зачѣмъ намъ дикій языкъ сѣверныхъ варваровъ? Чтобы изучать русскую культуру? Но развѣ есть такая культура?

Очень они немилостивы къ намъ, эти депутаты-націоналисты.

Но за этимъ высокомѣріемъ, за этой презрительной усмѣшкой, все-таки чувствуется… большой страхъ, и самое несомнѣнное, самое глубокое уваженіе.

И даже до такой степени, что, когда латвійскій депутатъ говоритъ о русскомъ «варварствѣ» и о нашемъ «дикомъ» языкѣ, то никто изъ русскихъ не сердится, но всѣ улыбаются…

Вотъ и сейчасъ, напримѣръ, мы не можемъ не улыбаться, читая въ газетѣ «Сегодня», какъ рижскіе «отцы» города обсуждають «принципіальный» вопросъ:

— Позорно это, или непозорно, чтобы хоръ латвійской національной оперы пѣлъ по-русски?

Вопросъ этотъ возникъ по слѣдующему поводу:

— Шаляпинъ, выступающій сейчасъ въ Берлинѣ, выразилъ желаніе пѣть съ хоромъ латвійской оперы.

Берлинская опера послала приглашенія въ Ригу и предложила прекрасныя условія. Но такъ какъ Шаляпинъ собирается пѣть по-русски и оперы будутъ ставиться русскія, то въ Ригѣ и возникъ принципіальный вопросъ:

— Позорно или непозорно?

— «Если, — говорятъ «отцы» города, — латышскіе пѣвцы будутъ пѣть по-русски, то «невѣжественные» европейцы сочтутъ ихъ за московскихъ коммунистовъ, и такимъ образомъ установится «одіозная коммунистическая репутація Латвіи».

Такимъ образомъ, здѣсь, какъ видите, двойной страхъ:

— Въ Ригѣ боятся не только русскаго «варварства», но и европейскаго «невѣжества».

Но нужно ли говорить, что эта наивность едва ли кого обманетъ? «Невѣжество» Европы здѣсь только притянуто къ случаю, и притянуто за волосы. Но главный страхъ — передъ русскимъ «варварствомъ».
«Варварство» ближе къ Латвіи и потому страшнѣе «невѣжества».

— Русскій языкъ, русская музыкѣ русскій варваръ Шаляпинъ — вотъ что застряло, какъ кость, въ латвійскомъ горлѣ!

И согласитесь, что этотъ страхъ передъ русскимъ варварствомъ есть величайшій комплиментъ русской культурѣ.

Ибо, что бы тамъ ни говорили гг. латвійскіе депутаты, но мы знаемъ одно:

— Латвійскіе «европейцы» прошли черезъ варварскій русскій университетъ.

— Лучшіе латвійскіе музыканты и композиторы — ученики варвара Римскаго-Корсакова.

— Лучшіе латвійскіе писатели выросли подъ вліяніемъ Пушкина и дикаря Толстого.

И такъ во всемъ.

И даже до такой степени во всемъ, что когда эстонскій президентъ пріѣзжаетъ къ латвійскому президенту, то говорятъ они между собой на варварскомъ русскомъ языкѣ, такъ какъ французскаго не знаютъ…

Конечно, все это, взятое вмѣстѣ, ничего не говоритъ о латвійской благодарности… Но кому нужна эта благодарность?

На мой взглядъ, эта ожесточенная брань по адресу русскаго «варварства» гораздо почетнѣе и многознаменательнѣе…

Александръ Яблоновскій
Возрожденіе, №978, 5 февраля 1928

Views: 35