Исторія борьбы Сталина съ оппозиціей является разительныхъ примѣромъ того, какъ трудно для заграницы получить вѣрную информацію изъ совѣтской Россіи о происходящихъ внутри партіи явленіяхъ величайшей важности.

Заграница не знаетъ подлинной истопи оппозиціи. Заграница не въ состояніи правильно оцѣнить ея удѣльный вѣсъ, значеніе и судьбы.

1926 и 1927 гг. наполнены шумихой борьбы съ оппозиціей. Деклараціи, заявленія, рѣчи, организаціонные выводы. Безпрерывный шумъ въ большевицкой прессѣ и основанныя на всемъ этомъ надежды враговъ большевизма, что въ совѣтской Россія происходить важная и серьезная борьба, играющая въ жизни СССР большую роль и чреватая событіями. Между тѣмъ, въ эти годы, когда было больше всего шума, было меньше всего борьбы. Въ эти годы происходила очистка Сталинымъ партіи отъ ненадежныхъ и враждебныхъ элементовъ. Поднимать большой шумъ вокругъ этого было выгодно именно Сталину. Создавать несуществующія политическія разногласія и раздувать ихъ до огромныхъ размѣровъ было выгодно опять-таки, главнымъ образомъ, Сталину. Такимъ путемъ онъ создавалъ видимость идейной борьбы и оправданіе для рѣшительныхъ организаціонныхъ мѣръ противъ своихъ враговъ.

Въ теченіе всѣхъ этихъ лѣть я читалъ всѣ секретнѣйшіе матеріалы политбюро и въ томъ числѣ стенограммы пленумовъ (пленарныхъ засѣданій) ЦК партіи. Внимательно слѣдя за всѣми перипетіями борьбы съ оппозиціей, за всѣми рѣчами и выступленіями лидеровъ сталинской группы и оппозиціи на этихъ строго секретныхъ засѣданіяхъ, гдѣ происходятъ совершенно откровенные разговоры, о которыхъ ничего неизвѣстно не только заграницей, но и въ низовой партійной массѣ въ СССР — я констатировалъ фактъ огромной важности: единственный человѣкъ, который все время удерживалъ ЦК отъ рѣшительнаго разгрома оппозиціи, былъ Сталинъ. Всѣ остальные сталинскіе людишки, какъ и самъ Сталинъ, хорошо понимали, что оппозиція — пустышка, никакой реальной силы не представляетъ и что ее можно раздавитъ въ любой моментъ безъ всякаго труда. Желая выслужиться передъ Сталинымъ, они наперебой выдвигали требованія уничтожить оппозицію. Но Сталинъ всегда умѣрялъ ихъ пылъ, не принималъ рѣшительныхъ мѣръ и старался всячески затянутъ борьбу.

Прекрасно зная Сталина лично, я совершенно точно представляю себѣ мотивы, которые имъ при этомъ руководили. Разбить оппозицію и разсадить ее по тюрьмамъ и концлагерямъ не представляло никакого труда. Но Сталинъ считалъ опаснымъ не того врага, который открыто называлъ себя оппозиціонеромъ и, пытаясь расшибить лбомъ стѣну, выступалъ съ невѣсомыми протестами на партійныхъ собраніяхъ подъ дирижерскую палочку безталаннаго Зиновьева. Сталинъ зналъ, что самый опасный врагъ это тотъ, который, сидя въ партіи, не участвуетъ въ оппозиціонной шумихѣ, а молчитъ и ждетъ своего времени. Именно этого врага хотѣлъ выявить Сталинъ. Глупость оппозиціонныхъ стратеговъ играла ему на руку.

Такъ, Зиновьевъ неоднократно давалъ директивы по всей оппозиціонной линіи, чтобы всѣ безъ исключенія оппозиціонно настроенные элементы возможно активнѣе и энергичнѣе выступали на партійныхъ собраніяхъ противъ большинства ЦК. Конечно, онъ этимъ помогалъ только Сталину. Когда молчавшій и скрывавшійся врагъ начиналъ говорить, онъ переставалъ быть опаснымъ, немедленно попадалъ на учетъ въ сталинскомъ партійномъ аппаратѣ, и либо ожидалъ своей участи до момента полнаго разгрома оппозиціи, либо немедленно снимался съ занимаемыхъ постовъ и высылался въ мѣста не столь отдаленныя.

Такъ Сталинъ постепенно, мѣсяцъ за мѣсяцемъ, выдавливалъ и выуживалъ изъ партіи ненадежный элементъ. «Немедленно разбить оппозицію» — кричали окружающіе его. «Подождемъ, куда спѣшить?» — отвѣчалъ выдержанный грузинъ и продолжалъ свою кропотливую и незамѣтную работу по выявленію скрытыхъ враговъ.

Заграница повѣрила, что здѣсь не могло быть дыма безъ огня, и что если большевицкая пресса печатала (хотя и въ дискуссіонномъ порядкѣ) рѣчи оппозиціонныхъ вождей, то дѣлалось это потому, что «политически невозможно было не печатать». Это, конечно, совершенные пустяки. У Сталина пресса и партійный аппаратъ въ рукахъ на 110 проц. И если онъ приказывалъ все это печатать, то, во-первыхъ, для того, чтобы дать возможность оформиться на опредѣленной платформѣ скрытымъ враждебнымъ элементамъ, а затѣмъ ихъ выявить, а, во-вторыхъ, для того чтобы, создавши шумиху политической борьбы, замаскировать ею тѣ методы, которыми единственно борьба рѣшалась (организаціонныя мѣры), и то мѣсто, гдѣ она рѣшалась (партійный аппаратъ). Внѣшне все выглядѣло такъ, что идетъ большая идейная борьба на основѣ политическихъ разногласій. По существу же, была систематическая очистка партіи и въ первую очередь партійнаго аппарата отъ враждебныхъ и ненадежныхъ элементовъ. Весь шумъ дѣлался для болѣе удобнаго внѣшняго проведенія очистки.

Но между тѣмъ, въ исторіи борьбы съ оппозиціей были моменты огромнаго значенія для Россіи. Только, къ сожалѣнію, они лежатъ не тамъ, гдѣ ихъ думаютъ найти заграницей. То, что происходившая въ 1925—26 и 27 гг. борьба съ оппозиціей представляла собой очень легкую и совершенно неопасную расправу съ безсильнымъ врагомъ, это остается абсолютно вѣрнымъ. Но былъ моментъ въ исторіи оппозиціонной борьбы, и это было осенью 1923 года, когда произошли событія чрезвычайной важности.

Въ 1922 году, послѣ ухода Ленина, Зиновьевъ сталъ основнымъ стратегомъ большевизма. Въ теченіе 1922 и 1923 гг. онъ продолжалъ указанную еще Ленинымъ борьбу противъ интеллигенціи, причемъ проводилъ ее также въ партіи. Сталинъ, работавшій тогда по его указкѣ, а отчасти начавшій уже производить подборъ своихъ человѣчковъ, занялся постепеннымъ удаленіемъ интеллигентскихъ элементовъ изъ партійнаго аппарата. Это вызвало огромное движеніе недовольства среди партійныхъ интеллигентовъ, чувствовавшихъ, что ихъ удаляютъ отъ власти. Волна росла и ширилась и привела осенью 1923 года къ глубокому кризису. Тутъ разыгралась борьба, единственная по своей важности въ исторіи большевицкой революціи.

Въ интеллигентской части партіи старые партійцы-профессіоналы представляли въ это время незначительный процентъ, подавляющее же большинство было изъ молодыхъ интеллигентовъ, вступившихъ въ партію послѣ революціи, главнымъ образомъ потому, что другого пути въ странѣ для политической активности не было. Въ подавляющей части это были элементы, вовсе не тяготѣющіе къ коммунизму, которые бы охотно привѣтствовали движеніе вправо. Насколько власть централизовалась въ партіи, эта масса партійной интеллигенціи представляла собой самый важный факторъ въ борьбѣ за антикоммунистическіе пути развитія Россіи. Можно безъ преувеличенія сказать, что съ момента окончанія гражданской войны это была единственно реальная сила, которая могла бы поставить Россію на путь Термидора и ликвидировала бы большевизмъ.

Политика Сталина и Зиновьева, удалявшихъ эти элементы отъ власти, вызвала среди нихъ сильное недовольство и возмущеніе. Оппозиціонная волна быстро росла, но была неоформленной и неорганизованной. Осенью 1923 г. ея гребень поднялся такъ высоко, что произошло рѣшительное столкновеніе съ центральнымъ комитетомъ партіи, едва не окончившееся пораженіемъ послѣдняго.

Заграница очень мало знаетъ эти факты, а между тѣмъ здѣсь произошли поразительныя явленія. Неясная и неорганизованная оппозиція, не имѣя ни объединяющей политической платформы, ни вождя, вступила въ бой и достигла такихъ успѣховъ, о которыхъ впослѣдствіи оппозиція не могла и мечтать. Достаточно сказать, что былъ моментъ когда она имѣла большинство въ самой важной организаціи — московской, и въ рядѣ районныхъ комитетовъ Москвы секретарями были выбраны оппозиціонеры.

Зиновьевъ и Каменевъ, увлеченные желаніемъ уничтожить Троцкаго, котораго они считали важнѣйшимъ соперникомъ, не поняли сути и значенія этихъ событій. Между тѣмъ, судьба большевизма въ Россіи висѣла на волоскѣ. Если бы интеллигентская часть партіи побѣдила и захватила бы въ свои руки партійный аппаратъ, она неминуемо начала бы движеніе вправо, и изъ ея среды очень скоро вышли бы свои вожди. Тогда произошелъ бы, несомнѣнно, Термидоръ, гарантированный тѣмъ, что огромное большинство интеллигентской партійной массы смотрѣло въ сторону отъ коммунизма и очень охотно бы съ нимъ раздѣлалось.

Тутъ-то и сыгралъ колоссальную роль Троцкій. Во второй разъ его роль была роковой для Россіи. Оппозиціи нуженъ былъ вождь. Благодаря своей личной талантливости, Троцкій былъ очень популяренъ въ красной арміи и въ партіи. И оппозиціонная часть партіи, и армія охотно подняли бы его на щитъ, тѣмъ болѣе, что всѣ ожидали его легкаго согласія на возглавленіе движенія, такъ какъ было извѣстно, что тройка удаляетъ Троцкаго отъ власти. Троцкій могъ въ это время совершитъ бонапартистскій переворотъ. Не только активная интеллигентская часть партіи, почти завоевывавшая большинство въ партіи легальными путями, шла за нимъ, но и вѣрныя армейскія части, но его приказу, штыками разогнали бы большевицкое правительство. Троцкому надо было рѣшаться на бонапартистскій путь. Онъ не рѣшился.

Б. Бажановъ
Возрожденіе, №1268, 1928

Views: 21