Настоящій разсказъ является донесеніемъ, никогда не появлявшимся въ печати, о неравномъ боѣ одной русской подводной лодки съ цѣлой эскадрой.

21 мая (3 іюня) 1915 года въ Балтійскомъ морѣ, на параллели Ирбенскаго пролива, въ 19 час. 15 мин. увидѣлъ шедшіе отъ маяка Церель курсомъ SW четыре непріятельскихъ крейсера въ разстояніи 10—12 миль. Благодаря освѣщенію, корабли казались выкрашенными въ бѣлую краску, и борта ихъ сильно блестѣли.

19 ч. 19 м. Погрузился и, придя въ боевое положеніе, сталъ слѣдить за движеніями непріятеля черезъ иллюминаторы въ колпакѣ рубки и перископъ.

19 ч. 27 м. Пошелъ въ аттаку, но ближе 7—8 миль подойти не могъ, т. к. въ 19 ч. 50 мин. отрядъ, имѣя головнымъ четырехтрубный крейсеръ типа «Роопъ» повернулъ на NW и скрылся изъ вида.

Застопорилъ машину и всплылъ до боевого положенія.

Къ вечеру волна сдѣлалась много меньше, вѣтеръ почти стихъ и только легкая зыбь нѣсколько колыхала водную равнину. Все обѣщало, что погода установилась и наступаетъ тихая, свѣтлая, ясная бѣлая ночь съ ея мечтательнымъ безмолвіемъ и тихою грустью.

Находясь по-прежнему въ боевомъ положеніи, въ 20 ч. 10 мин. увидѣлъ на югѣ большое облако дыма. Разстояніе около 16 миль.

Пошелъ на него. Черезъ десять минутъ увидѣлъ въ перископъ мачты и трубы кораблей; — разстояніе около 12 миль, потому ни курса, ни числа судовъ разобрать не могъ.

Погрузился на 15 футъ, имѣя перископъ на 19 футъ выше поверхности воды.

20 ч. 30 м. Могъ сосчитать, что идетъ эскадра въ составѣ десяти линейныхъ кораблей (впереди пять трехтрубныхъ, за ними пять двухтрубныхъ), а также миноносцы. Разстояніе около 10 миль.

Линейные корабли шли одной кильватерной колонной, миноносцы же, какъ мнѣ показалось сначала, шли впередъ съ тралами.

Эскадра шла постояннымъ курсомъ и никакихъ зигзаговъ не дѣлала.

Такъ какъ корабли все время закрывали одинъ другого и сосчитать ихъ было трудно, вызвалъ къ перископу вахтеннаго начальника и двухъ матросовъ.

Нечего и говорить, что оба матроса были страшно довольны возможностью посмотрѣть на непріятеля.

Спустившись на свои мѣста, они, конечно, сейчасъ же разсказали о видѣнномъ всѣмъ остальнымъ, что еще больше придало командѣ увѣренности въ своихъ силахъ и способностяхъ. Итти въ темную или своими собственными глазами видѣть, въ чемъ дѣло — великая разница…

Боевой компасъ, находящійся въ рубкѣ (ввиду вліянія электричества отъ батареи аккумуляторовъ) обычно застаивался и не дѣйствовалъ; приборы для уничтоженія вреднаго вліянія поставить такъ и не успѣли, а потому рѣшилъ вести атаку, не скрывая перископа подъ воду, а держать его какъ можно ниже, ближе къ поверхности воды.

Тогда волна сама то скрывала перископъ, то опять открывала. Дабы съ эскадры труднѣе было замѣтить перископъ, рѣшилъ перейти на лѣвую ея сторону, чтобы имѣть заходящее солнце у себя за спиною.

20 ч. 50 м. Выйдя на створъ мачтъ головного линейнаго корабля, увидѣлъ, что непосредственно передъ эскадрой миноносцевъ съ тралами нѣтъ; на самомъ же дѣлѣ они шли во обѣ ея стороны (въ строѣ кильватера), прикрывая главныя силы отъ атаки подводныхъ лодокъ.

Разстояніе около 5 съ пол. миль.

Наканунѣ вечеромъ, совершенно случайно, сидя въ каютъ-кампаніи «Хабаровска» за стаканомъ чая, узналъ отъ командира подводной лодки «Минога», что имъ получена изъ штаба дивизіи подводныхъ лодокъ бумага съ предупрежденіемъ не рѣзать корму непріятельскимъ миноносцамъ, ибо они теперь буксируютъ за собой особые тралы съ подрывными патронами спеціально для уничтоженія подводныхъ лодокъ. Такое предупрежденіе на «Окунѣ» получено не было и оно дошло до меня много времени спустя.

Вспомнивъ это, рѣшилъ атаковать эскадру въ лобъ, т, е., идя контрокурсомъ, пройти между миноносцами и линейными кораблями съ тѣмъ, чтобы, развернувшись между ними, стрѣлять въ любой корабль, который будетъ на прицѣлѣ.

Измѣнилъ курсъ на правый головной миноносецъ…

«Минный аппаратъ товсь!..»

Перископъ отъ полутора до полуфута надъ поверхностью воды и, попрежнему, ни на секунду не прячется, но часто покрывается легкой зыбью.

Теперь уже было совершенно ясно, что эскадра состояла изъ пяти линейныхъ кораблей типа «Брауншвейгъ», шедшихъ впереди, и пяти линейныхъ кораблей типа «Виттельсбахъ» — сзади, и не менѣе 20—30 миноносцевъ по обѣимъ сторонамъ.

Скорость эскадры около 14 узловъ, — «Окуня» — около 2 узловъ. Желая оставить себѣ какъ можно больше мѣста для разворачиванія между миноносцами и кораблями на боевой курсъ и не имѣя возможности точно опредѣлить, на какомъ разстояніи держатся охранные миноносцы отъ линейныхъ кораблей, въ 21 ч. 5 м. подошелъ вплотную къ головному миноносцу правой колонны и прошелъ у него по лѣвому борту, въ разстоянія какихъ-нибудь 15—20 саженъ, все время имѣя перископъ на полфута надъ водой и не скрывая его. (Естественная маскировка съ помощью набѣгавшей волны.)

Въ перископъ отлично были видны всѣ предметы, возвышавшіеся надъ палубой, люди и т. п.

Миноносецъ или совсѣмъ не замѣтилъ «Окуня», или же слишкомъ поздно, такъ какъ курса не мѣнялъ. *)

Къ глубокому разочарованію, подойдя къ головному миноносцу правой стороны, увидѣлъ, что до линейныхъ кораблей еще далеко, по крайней мѣрѣ, одна миля, и ложиться на боевой курсъ слишкомъ рано.

Опасаясь, что разстояніе между охранными миноносцами и линейными кораблями противника можетъ оказаться для маневрированія «Окуня» недостаточнымъ (чего провѣрить не могъ изъ боязни поднять раньше времени перископъ и быть открытымъ) и видя, что, все равно, надо подождать, пока эскадра подойдетъ къ подводной лодкѣ, рѣшилъ уйти влѣво, чтобы, прорѣзавъ линію миноносцевъ, внѣ ея развернуться и подходить къ противнику не контрокурсомъ, а подъ нѣкоторымъ угломъ.

Совѣтомъ — не рѣзать корму германскимъ миноносцамъ — рѣшилъ пренебречь, считая, что при совмѣстномъ плаваніи съ эскадрой, врядъ ли они буксируютъ за собой подрывные патроны, которые должны нѣсколько стѣснять маневрированіе въ строю.

Положилъ лѣво на борть, подъ носъ второго миноносца, густой дымъ котораго, приземистую трубу и носъ отлично видѣлъ, и, чтобы избѣжать столкновенія, первый и послѣдній разъ за всю атаку спустилъ перископъ и погрузился на 50 футъ, — послѣ чего услышалъ надъ собой шумъ его винтовъ.

«Прямо руль» и, какъ только шумъ винтовъ началъ удаляться…. «Право»… «Всплывай»… 25 футъ…

На глубинѣ 35 футъ поднялъ перископъ и приготовился осмотрѣться, какъ только кончикъ его появится надъ водой.

Шума винтовъ слѣдующихъ миноносцевъ не слышно; очевидно, головной линейный корабль въ это время уже вышелъ изъ строя и шелъ таранить «Окуня», и потому миноносцы, давая ему дорогу, бросились вправо — или влѣво.

21 ч. 10 м., лишь только перископъ показался на полфута надъ поверхностью воды, въ пяти градусахъ вправо по курсу увидѣлъ таранъ шедшаго на пересѣчку курса «Окуня» въ разстояніи 20, а можетъ быть меньше, саженъ. Разстояніе было настолько мало, что я видѣлъ только бурунъ подъ носомъ, часть красной подводной части и кусокъ окрашеннаго въ сѣрую краску борта непріятельскаго корабля, — ни орудій, ни надстроекъ и т. п., ничего другого видѣть не пришлось.

Получилось впечатлѣніе, что на тебя надвигается глухая стѣна, передъ которой тя ничтожество и которая сію минуту сотретъ тебя въ порошокъ.

Разсуждать было некогда (ибо въ моемъ распоряженіи была даже не минута, а секунды) и, скорѣе всего инстинктивно, были отданы одна за другой слѣдующія команды:

«Пли», «Право на бортъ»…

«Полный ходъ впередъ»…

«Погружайся». «Наполнять добавочную цистерну».

Несмотря на принятыя мѣры, днище линейнаго корабля типа «Брауншвейгъ» водоизмѣщеніемъ 13.200 тоннъ, все же пронеслось надъ «Окунемъ» (согнувъ ему перископъ) очень близко отъ крыши рубки, а если бы эту крышку сбило, то подводная лодка должна была бы погибнуть.

Передъ столкновеніемъ имѣлъ удовольствіе видѣть (въ перископъ) фонтаны воздуха, выброшенные изъ всѣхъ четырех минныхъ аппаратовъ и слышать работу винтовъ выпущенныхъ минъ.

Вслѣдъ за этимъ сейчасъ же раздался страшный грохотъ: — наверху что-то ломалось, рвалось, скрипѣло.

Вся подводная лодка дрожала.

Внизу разбивались стеклянные колпаки подпалубныхъ фонарей, летѣла посуда и всякая мелочь.

Къ счастью, электрическія лампочки остались цѣлы и освѣщеніе горѣло безъ перерыва. «Окунь» накренился на правый бортъ на 26—35 град., такъ что нельзя было стоять и всѣ держались за что попало.

Напримѣръ: — минные машинисты какъ дали залпъ минами, такъ и повисли на ручкахъ боевыхъ клапановъ минныхъ аппаратовъ.

Несмотря на это, команда не растерялась.

Всѣ приказанія была выполнены быстро и точно, и только благодаря этому удалось благополучно выбраться изъ-подъ киля броненосца. Не только никто изъ экипажа подводной лодки, лежавшей на боку, не покинулъ своего мѣста, но даже не вскрикнулъ, — каждый, молча дѣлалъ свое дѣло, какъ на ученьи.

Между тѣмъ, имѣя полный ходъ впередъ (4,5 мили въ часъ), и положенный право на бортъ руль (отъ броненосца), а также потому, что корпусъ всякаго корабля къ серединѣ расширяется, «Окунь», находясъ подъ днищемъ, очень быстро легъ на контръ-курсъ, такъ какъ броненосецъ не только подминалъ его подъ себя, но и отбрасывалъ въ сторону.

Въ то же время въ цистерну принималась вода, горизонтальные рули были положены на бортъ на погруженіе, а потому подъ ихъ совокупнымъ дѣйствіемъ «Окунь» быстро отдѣлился отъ днища и успѣлъ уйти наа глубину до встрѣчи съ гребными винтами таранившаго.

Если бы такая встрѣча состоялась, корпусъ подводной лодки былъ бы разрѣзанъ винтомъ броненосца, какъ ножомъ, и никто бы не спасся.

Пріобрѣтя отрицательную плавучесть и подъ дѣйствіемъ горизонтальныхъ рулей, «Окунь» началъ стремительно падать на глубину. Скрипъ, лязгъ и грохотъ наверху прекратились. Настала гробовая тишина, и быстрота паденія все увеличивалась.

Стоя въ ярко освѣщенной рубкѣ, у глубомѣра, слѣдилъ за быстрой смѣной его показаніи. Глубина моря на этомъ местѣ доходила до 40 саженъ, — корпусъ «Окуня» не былъ разсчитанъ на такое погруженіе и неминуемо былъ бы раздавленъ давленіемъ воды…

Надо смотрѣть въ оба…

Глубомѣръ показываетъ 70 футъ…

«Продутъ добавочную»…

«Всплывай».

«Руль полностью на всплываніе»…

Зашипѣлъ воздухъ, завертѣлся штурвалъ горизонтальныхъ рулей, но лодка продолжаетъ падать на глубину…

Задержать паденіе удалось только на глубинѣ 90 футъ, послѣ чего поднялся до 76 фута…

Приказываю осмотрѣть трюмы — нѣтъ ли въ нихъ воды.

Снизу отвѣчаютъ — нѣтъ.

Спускаюсь изъ рубки, чтобы самому осмотрѣть лодку — нѣть ли течи въ корпусѣ или другихъ поврежденій…

Обѣжалъ всю лодку, взглянулъ въ трюмы, я уже шелъ обратно въ рубку, когда раздался сильнѣйшій взрывъ, сопровождавшійся лязгомъ желѣза.

Первой мыслью было, что корпусъ «Окуня», очевидно, поврежденный при столкновеніи съ броненосцемъ, не выдержалъ теперь давленія столба воды въ 75 футъ (37 съ пол. фунтовъ на квадратный дюймъ поверхности лодки) и теперь разрывается. **)

Въ такомъ случаѣ, единственное возможное спасеніе было допытаться опорожнить всѣ цистерны и выброситься на поверхность.

Если пробоина оказалась бы слишкомъ велика, то количество вливающейся воды было бы больше количества выбрасываемой изъ балластныхъ цистернъ и «Окунь» все равно не поднялся бы на поверхность.

Если же трубопроводы оказались цѣлы, и удалось бы подняться, то нужно было бы какъ можно скорѣе открывать всѣ люки и бросаться въ воду въ надеждѣ, что нѣмцы, авось, подберутъ.

«Приготовиться продуть всѣ цистерны!» — скомандовалъ я, бросаясь въ рубку, чтобы лично продуть среднюю балластную цистерну.

Вцѣпился руками въ клапанъ продуванія и жду шума вливающейся въ лодку, черезъ пробоину воды…

Прислушиваюсь… Что за чудо?..

Вода не льется…

Спрашиваю — какъ внизу?… Ничего…

Приказываю снова все хорошенько осмотрѣть… Осматриваютъ… Результатъ тотъ же. Опрашиваю рулевого на горизонтальныхъ руляхъ:

— Хорошо ли правитъ?..

— Хорошо…

На всякій случай, убѣдившись, что корпусъ подводной лодки цѣлъ, приказалъ держать глубину 80 футъ.

Спускаюсь опять въ жилое помѣщеніе. Команда начинаетъ приставать съ предположеніями, не попали ли мы на минное загражденіе.

Объясняю, что этого не можетъ бытъ.

Смотрю, физіономіи проясняются, у многихъ зазмѣились улыбки, смотрятъ нерѣшительно.

Наконецъ минно-машинный старшина говоритъ…

— Значить, наша мина попала…

Взорвали-таки кого-то!..

Не зря попали въ такую исторію!

Конечно, иначе не можетъ быть, отвѣчаю ему и общій хоръ ликующихъ голосовъ восторженно кричитъ ура!

Забыто все. Всѣ страхи отошли на задній планъ и команда начинаетъ обмѣниваться впечатлѣніями.

Прекращаю разговоры и самъ поднимаюсь въ рубку; — интересно все-таки посмотрѣть, что теперь дѣлается наверху.

Прежде всего провѣряю перископъ и ничего не вижу; — абсолютная темнота.

Странно… Правда, было около 9 час. 20 м. вечера, или нѣсколько больше, поэтому, несмотря на бѣлыя сѣверныя ночи, на глубинѣ 30-ти футъ могло бы быть и темно.

Пробую повернуть перископъ — не поворачивается.

Пробую опустить — не идетъ…

Значитъ, перископъ погнутъ.

Однако все же думаю, что поднявшись, хоть кое-что да увижу.

«Всплывай! Шестьдесять футъ!»

Стрѣлка глубомѣра быстро идетъ вверхъ.

Шестьдесять футъ, — докладываетъ рулевой, но приближающійся шумъ винтовъ большого корабля заставилъ уйти на прежнюю глубину… Все стихло…

«Всплывай!»… но шумъ винтовъ, на этотъ разъ миноносца, заставляетъ уйти на 80 футъ.

Многократныя попытки подняться на поверхность не привели ни къ чему, ибо, лишь только «Окунь» приходилъ на глубину 50—60 футъ, какъ надъ нимъ снова слышалась работа винтовъ, но теперь почти исключительно миноносцевъ.

Тогда мнѣ и въ голову не приходило, что перископъ окажется согнутымъ на девяносто градусовъ..

Хороши мы были бы, если бы удалось подняться на поверхность…

Ничего не видя въ перископъ, сами мы были бы отлично видны, а пока открывали бы крышки иллюминаторовъ на колпакѣ рубки, по подводной лодкѣ можно было бы открыть огонь изъ орудій или таранить вторично, но теперь ужъ навѣрняка.

Команда, проявившая только что исключительную выдержку и храбрость, теперь начала нервничать, не понимая, почему «Окунь» не можетъ уйти отъ непріятельскихъ судовъ.

Явилось предположеніе, что легкая надстройка надъ прочнымъ корпусомъ разворочена тараннымъ ударомъ броненосца и оттуда всплываетъ на поверхность разная мелочь, какъ-то: весла и банки отъ парусиновой шлюпки, щетки и т. п., что даетъ возможность германскимъ миноносцамъ итти по слѣду.

Чтобы получить возможность вести подводную лодку, приказалъ поставить въ носовой части убранный на этотъ разъ сверху передъ погруженіемъ путевой компасъ.

Вслѣдъ за этимъ «Окунь» очень скоро вышелъ изъ линіи германскихъ кораблей, такъ какъ шумъ ихъ винтовъ прекратился. Въ 23 ч. 30 мин., считая, что теперь достаточно темно, осторожно всплылъ, осмотрѣлся и поднялся на поверхность.

Продуваю среднюю цистерну, открываю люкъ и выхожу наверхъ.

Смотрю и глазамъ своимъ не вѣрю; — перископъ согнуть на девяносто градусовъ и, какъ пушка, смотритъ на корму.

Въ полночь окончательно всплылъ, далъ ходъ Дизель-моторомъ и пошелъ въ Рижскій заливъ въ полномъ надводномъ положеніи.

Море было совершенно пустынно, ни дымковъ, ни кораблей — ничего.

Всего «Окунь» пробылъ подъ водой непрерывно съ 19 ч. 19 мин. до 23 ч. 30 мин., т. е. 4 часа 11 мин.

Самая атака продолжалась съ 20 ч. 10 мин. (когда увидѣлъ облако дыма отъ эскадры) до 21 ч. 10 м. (когда произошло столкновеніе съ броненосцемъ), т. е. одинъ часъ.

Самое же столкновеніе и сопровождавшіе его эпизоды развивалось съ молніеносной быстротой, а именно:

Мины Уайтхеда были установлены на дальность 15 кабельтовыхъ и скорость 30 узловъ; отсюда, установленное разстояніе въ пятнадцать кабельтовыхъ мины прошли всего лишь въ какихъ-нибудь три минуты.

Итакъ, въ промежутокъ времени не болѣе трехъ минутъ произошли такіе эпизоды.

1. Минный залпъ. 2. Столкновеніе съ головнымъ линейнымъ кораблемъ типа «Брауншвейгъ». 3. Уходъ на глубину 90 футъ. 4. Подъемъ до семидесяти футъ. 5. Осмотръ трюмовъ командой. 6. Осмотръ лодки командиромъ. 7. Взрывъ (одной изъ четырехъ выпущенныхъ минъ) линейнаго корабля «Виттельсбахъ».

Выпущенныя передъ столкновеніемъ четыре мины, благодаря небольшому разстоянію до таранившаго линейнаго корабля типа «Брауншвейгъ», прошли подъ нимъ и, расходясь дальше вѣеромъ, благополучно миновали шедшіе впереди еще четыре корабля того же типа и только послѣ этого одна изъ минъ ударила въ линейный корабль «Виттельсбахъ», мѣсто котораго въ кильватерной колоннѣ неизвѣстно. Впереди шли пять линейныхъ кораблей съ тремя трубами, за ними другіе пять съ двумя трубами.

«Виттельсбахъ» двухтрубный; — значитъ, взорванъ корабль не раньше шедшаго шестымъ въ колоннѣ.

Нечего и говорить, что если бы всѣ четыре, или даже одна только мина взорвались между таранившимъ германскимъ броненосцемъ типа «Брауншвейгъ» и «Окунемъ», то погибли бы оба противника.

*) Предполагаю, что миноносецъ увидѣлъ меня слишкомъ поздно (когда лодка была уже внутри его циркуляціи), а потому только успѣлъ поднять условный сигналъ о присутствіи непріятельской подводной лодки. Головной же линейный корабль, руководствуясь этимъ сигналомъ, повернулъ на лодку для тараннаго удара (прим. авт.).

**) Откровенно говоря, къ тому времени я уже забылъ о выпущенныхъ мною же 4-хъ минахъ (прим. авт.).

Василій Меркушовъ.
Команд. подводн. лодки «Окунь»
Возрожденіе, № 712, 15 мая 1927.

Views: 34