Изъ новогоднихъ новостей любопытно извѣстіе объ арестѣ въ Парижѣ трехъ итальянскихъ дѣятелей антифашистскаго движенія. При арестѣ найдено большое количество взрывчатыхъ веществъ, и, если вѣрить газетамъ, одинъ изъ арестованныхъ сознался, что принималъ участіе въ подготовкѣ покушенія, хотя и за пределами Франціи.
***
Въ этомъ не было бы ничего особеннаго, будь арестованные обычными полуголодными зкзальтированными анархистами «испано-итальянскаого типа». Но нѣтъ, всѣ арестованные — люди культурные, зажиточные, «буржуазные», всѣ они журналисты и двое изъ нихъ были раньше довольно извѣстны въ Италіи. — Чіанка, руководитель бойкаго юмористическаго журнала «Бекко Джалло» («желторотый») и Таркіани, одинъ изъ постоянныхъ сотрудниковъ умѣреннѣйшаго «Коррьере делла Сера». Занятіе людей подобнаго круга динамитными дѣлами является нѣсколько неожиданнымъ, но, пожалуй, оно можетъ болѣе удивить иностранца, нежели русскаго.
***
Мы помнимъ, какъ постепенное обостреніе борьбы съ обѣихъ сторонъ между правительствомъ и радикально-настроенными кружками общества привело постепенно къ террористической дѣятельности «Народной Воли» и боевой организаціи партіи соціалистовъ-революціонеровъ. Исполнители террористическихъ актовъ были въ большинствѣ случаевъ экзальтированные молодые люди. Во всевозможныхъ же «центральныхъ» комитетахъ, распоряжавшихся ихъ судьбой, <сидѣли> часто очень солидные и спокойные литераторы, «общественники» и вообще люди, не разъ весьма «буржуазные» по своимъ вкусамъ, привычкамъ, а главное, по своимъ денежнымъ средствамъ. А ужъ что касается «сочувствующихъ» террору, то ими просто кишѣли редакціи допускавшихся правительствомъ журналовъ и газетъ, и всевозможныя вообще интеллигентскія группы.
***
Узнавъ на нашемъ горькомъ опытѣ, какъ большевики борятся съ контръ-революціей, мы не можемъ отрицать, что правительство императорской Россіи не умѣло бороться съ революціей и что оно не пустило въ ходъ и десятой доли тѣхъ средствъ, которыя были въ его распоряженіи. Несмотря на всѣ тогдашнія нареканія на правительство, мы должны признать, что оно предпочитало оставаться все же на почвѣ законности, хотя и суровой законности. Оно все же карало дѣйствія, а не намѣренія, и такимъ образомъ, отъ его «репрессій» ускользала или почти ускользала вся обширнѣйшая среда необдуманнаго и легкомысленнаго «сочувствія» крайнимъ формамъ революціонной борьбы.
***
Это сочувствіе крайнимъ формамъ революціонной борьбы было, разумѣется, большимъ грѣхомъ нашей интеллигенціи, и послѣдствія его намъ извѣстны. Но вотъ, оказывается, этотъ грѣхъ не есть грѣхъ специфически русскій. Мы видимъ итальянскихъ «интеллигентовъ», вступающихъ на путь динамитныхъ покушеній, вооруженія револьверами, наивныхъ исполнителей изъ числа молодежи и т. д.
Съ подобными методами борьбы неизбѣжно связаны уродливѣйшіе эпизоды полицейско-заговорщической практики — подкупъ, предательство, провокація. «Азефъ» неизбѣженъ тамъ, гдѣ кто-то кого-то посылаетъ на убійство и въ то же время на собственную погибель.
***
Въ радикальныхъ кругахъ русскихъ и французскихъ есть иногда склонность проводить параллель между фашизмомъ и большевизмомъ съ одной стороны и между русской антибольшевицкой эмиграціей и эмиграціей итальянской, антифашистской, съ другой. Но это, конечно, невѣрно. Итальянская антифашистская эмиграція скорѣе напоминаетъ русскую революціонерскую эмиграцію эпохи 1905 года. Она прибѣгаетъ теперь къ тѣмъ же террористическимъ методамъ. Она выказываетъ этимъ ту же слабость, которую выказывала этимъ русская революціонерская эмиграція. Важное различіе состоитъ лишь въ томъ, что фашистское правительство отлично видитъ эту слабость, тогда какъ эту слабость ошибочно принимало за силу русское дореволюціонное правительство.
Павелъ Муратовъ.
Возрожденіе, №1675, 2 января 1930.
Views: 21