Прошла масленица.
Вспомнились тройки, вейки, блины.
Я не вспоминала. Блиновъ не люблю, на тройкахъ не каталась. Но общіе ностальгическіе вздохи въ концѣ концовъ растрогали и мою каменную душу. И вотъ, хоть и поздно, но вспомнила и я…
Изъ кухни несется густой масленый чадъ.
Онъ рѣжетъ глаза и собравшіеся у закуски гости жмурятся и мигаютъ.
— Блины несутъ. Блины несутъ. Несутъ.
Но вамъ не хватитъ. Вашъ сосѣдъ взялъ два послѣднихъ, а вамъ придется подождать «горяченькихъ».
Но когда принесутъ «горяченькихъ», окажется, что большинство уже съѣло первую порцію, и прислуга начинаетъ обносить сначала.
На этотъ разъ вамъ достается блинъ — одинъ, всѣми отвергнутый, съ дранымъ бокомъ и дыркой посрединѣ.
Вы берете его съ кроткимъ видомъ сиротки изъ хрестоматіи и начинаете искать глазами масло.
Масло всегда бываетъ на другомъ концѣ стола. Это печальный фактъ, съ которымъ нужно считаться. Но такъ какъ приходить со своимъ масломъ въ гости не принято, то нужно покоряться судьбѣ, и жевать голый блинъ.
Когда вы съѣдите его, судьба навѣрное улыбнется, и вамъ передадутъ масло съ двухъ сторонъ сразу. Судьба любитъ кроткихъ и всегда награждаетъ ихъ по миновеніи надобности.
На самомъ почетномъ мѣстѣ за столомъ сидитъ обыкновенно блинный враль. Это просто напросто хитрый обжора, который распустилъ о себѣ слухъ, что онъ можетъ съѣсть тридцать два блина. Благодаря этому онъ дЬлается центромъ вниманія. Ему первому подаютъ, его блины прежде другихъ подмасливаютъ и сдабриваютъ всякими масленичными аксессуарами.
Съѣвъ штукъ пятнадцать, двадцать — сколько аппетита хватитъ — съ полнымъ комфортомъ, онъ вдругъ заявляетъ, что блины сегодня не совсѣмъ такъ испечены, какъ слѣдуетъ.
— Нѣтъ въ нихъ чего-то такого-этакого — понимаете? Неуловимаго. Вотъ это-то неуловимое и дѣлаетъ ихъ удобосъѣдаемыми въ тридцатидвухштучномъ количествѣ.
Всѣ разочарованы, хозяева обижены. Обижены, зачѣмъ много съѣлъ и зачѣмъ никого не удивилъ.
Но ему все равно.
Что слава? Яркая заплата на бѣдномъ рубищѣ пѣвца!
Онъ всѣхъ надулъ, поѣлъ какъ хотѣлъ и счастливъ.
Еще несутъ горяченькихъ…
Теперь, когда вы сыты, вамъ даютъ сразу три хорошихъ горячихъ блина. Вы шлепаете ихъ на тарелку и въ радостномъ оживленіи окидываете глазами столъ.
Направо отъ васъ красуется убранное зеленью блюдо изъ-подъ семги, налѣво аппетитный жбанъ изъ-подъ икры, а прямо у вашей тарелки пріютилась мисочка, въ которой пять минутъ тому назадъ была сметана.
Русская любовь къ блинамъ неизъяснима.
Помню какъ мы — кружокъ русскихъ туристовъ — пытались объяснить итальянцамъ, что такое блины.
— Блинъ — это…
— Блинъ — это… многіе любятъ, — объяснила я.
Но они не поняли.
— Съ масломъ, — сказала я еще точнѣе.
— Со сметаной, — вставилъ русскій изъ нашей компаніи.
Но вышло еще хуже. Итальянцы и блина себѣ не уяснили, да еще вдобавокъ и сметану не поняли.
— Блины… въ нихъ главное икра, — толково сказала одна изъ нашихъ дамъ.
— Это рыба, — радостно догадался наконецъ одинъ изъ итальянцевъ.
— Какая же рыба, когда ихъ пекутъ, — разсмѣялась дама.
— А развѣ рыбу не пекутъ?
— Пекутъ-то пекутъ, да у рыбы совсѣмъ другое тѣло. Рыбное тѣло. А у блина мучное.
— Со сметаной, — опять вставилъ русскій.
— Блиновъ очень много ѣдятъ, — продолжала дама. — Съѣдятъ штукъ двадцать, потомъ хвораютъ.
— Ядовитые? — спросили итальянцы и сдѣлали круглые глаза. — Изъ растительнаго царства?
— Нѣтъ, изъ муки. Мука вѣдь не растетъ, мука въ лавкѣ.
Мы замолчали и чувствовали, какъ между нами и милыми итальянцами легла глубокая, темная пропасть недовѣрія и непониманія.
Они переглянулись, перешепнулись.
— Знаете, господа, — нехорошо у насъ какъ то насчетъ блѴновъ выходитъ. Они насъ за какихъ-то вралей считаютъ.
Положеніе было не изъ пріятныхъ.
Но между нами былъ человѣкъ серьезный — учитель математики. Онъ посмотрѣлъ строго на насъ, строго на итальянцевъ и сказалъ отчетливо и внятно:
— Сейчасъ я возьму на себя честь объяснить вамъ, что такое блинъ. Для полученія этого послѣдняго берется окружность въ три вершка въ діаметрѣ. Пи-эръ-квадратъ заполняется массой изъ муки съ молокомъ и дрожжами. Затѣмъ все это сооруженіе подвергается медленному дѣйствію огня, отдѣленнаго отъ него желѣзной средой. Чтобы сдѣлать вліяніе огня на пи-эръ-квадратъ менѣе интенсивнымъ, желѣзная среда покрывается олеиновыми и стеариновыми кислотами, т. е. такъ называемымъ масломъ. Полученная путемъ нагрѣванія компактная тягуче-упругая смѣсь вводится затѣмъ черезъ пищеводъ въ организмъ человѣка, что въ большомъ количествѣ вредно.
Учитель замолчалъ и окинулъ всѣхъ торжествующимъ взглядомъ.
Итальянцы пошептались и спросили робко:
— А съ какою цѣлью все это дѣлается?
Учитель вскинулъ брови, удивляясь вопросу, и отвѣтилъ строго:
— Чтобы весело было!
Тэффи
Возрожденіе, №1000, 27 февраля 1928
Views: 77