«Родители мои, люди почтенные, но простые и воспитанные по-старинному, никогда ничего не читывала, и во всемъ домѣ, кромѣ азбуки, купленной для меня, календарей и Новѣйшаго Письмовника, никакихъ книгъ не находилось. Чтеніе Письмовника долго было любимымъ моимъ упражненіемъ. Я зналъ его наизусть и, несмотря на то, каждый день находилъ въ немъ новыя незамѣченныя красоты. Послѣ генерала ***, у котораго батюшка былъ нѣкогда адъютантомъ, Кургановъ казался мнѣ величайшимъ человѣкомъ. Я разспрашивалъ о немъ у всѣхъ, и, къ сожалѣнію, никто не могъ удовлетворить моему любопытству, никто не зналъ его лично, на всѣ мои вопросы отвѣчали только, что Кургановъ сочинилъ Новѣйшій Письмовникъ, что твердо зналъ я и прежде. Мракъ неизвѣстности окружалъ его, какъ нѣкоего древняго полубога, иногда я сомнѣвался въ истинѣ его существованія. Имя его казалось мнѣ вымышленнымъ, и преданіе о немъ — пустою мифою, ожидавшей изысканій новаго Нибура. Однако же, онъ все преслѣдовалъ мое воображеніе, я старался придать какой- нибудь образъ сему таинственному лицу н наконецъ рѣшилъ, что долженъ онъ былъ походить на земскаго засѣдателя Корючкина, маленькаго старичка, съ краснымъ носомъ и сверкающими глазами»…

Такъ начинаетъ Пушкинъ «Исторію села Горюхина».

Вѣроятно вы, какъ и я, впервые узнали о письмовникѣ Курганова отъ Пушкина, и васъ, какъ и меня, съ отрочества волновала эта таинственная книга и этотъ невѣдомый Кургановъ.

Continue reading →

Views: 51

Отъ редактора. — Авторъ преувеличилъ крѣпость европейскихъ основъ. Вторая Великая война разрушила то, что не пострадало отъ первой. Важнѣе же всего оказалось исчезновеніе христіанской почвы, которая и давала прежней Европѣ неимовѣрную крѣпость.

---

Слово «революція» имѣетъ, какъ извѣстно, два — пусть часто и связанныхъ одинъ съ другимъ, — но все же существенно отличныхъ смысла.

Это слово означаетъ, прежде всего, т. е. въ элементарномъ и этимологическомъ смыслѣ, пере-воротъ (ре-волюція), т. е. единичное событіе, и притомъ чисто-политическаго характера, сводящееся къ насильственной смѣнѣ одной власти другою, большею частью власти одного лица властью другого лица. Типическимъ видомъ «революціи» въ данномъ смыслѣ и служатъ такъ называемые «дворцовые перевороты». Сюда же относятся и вообще случаи захвата власти партіей, свергшей прежнее правительство, иногда даже представителемъ возставшаго «народа». Однако и въ послѣднемъ случаѣ революція, въ сущности, нисколько не измѣняетъ ни самой структуры власти, ни связанной съ нею идеологіи и остается единичнымъ событіемъ.

Но со времени Англійской и особенно Французской революціи выдвинулся въ новой Европѣ и иной, какъ бы расширенный, смыслъ слова «революція». Революція — не какъ отдѣльное событіе, а какъ цѣлая ихъ серія, объединенная общею идеей и опредѣленнымъ направленіемъ. И вмѣстѣ съ тѣмъ, революція, въ этомъ второмъ смыслѣ, представляется даже какъ бы нѣкотораго рода «геологическимъ сдвигомъ» въ жизни обществъ. Поэтому революціи этого рода — даже тогда, когда протекаютъ, какъ напр., Французская, преимущественно въ политическихъ формахъ, — суть въ основѣ соціальныя революціи. Такой характеръ внутренняго сдвига, придаваемый нами понятію революціи, сталъ до такой степени какъ бы категоріей современнаго мышленія, что мы говоримъ по аналогіи и о промышленныхъ, хозяйственныхъ и даже художественныхъ «революціяхъ»: выраженія, которыя были бы совершенно непонятны европейцамъ даже ХѴІ — ХѴІІ вв., не говоря уже о болѣе раннихъ эпохахъ… Вмѣстѣ съ тѣмъ революція въ этомъ второмъ смыслѣ не только всегда связываетъ себя неизбѣжно съ опредѣленною идеологіей, но сама становится идеологіей, а въ крайнихъ своихъ гипертрофическихъ проявленіяхъ — даже догматомъ и религіей.

Continue reading →

Views: 27

Въ написанныхъ незадолго до войны очеркахъ Америки знаменитый Ферреро, авторъ «Величія и упадка Рима», указываетъ и на слѣдующую довольно элементарную причину сильнаго роста Америки, ея быстраго прогресса и сказочнаго богатства: въ то время, какъ странамъ старой Европы приходилось самимъ выращивать наиболѣе дорогостоящую и во всѣхъ отношеніяхъ наиболѣе цѣнную для произв

Въ написанныхъ незадолго до войны очеркахъ Америки знаменитый Ферреро, авторъ «Величія и упадка Рима», указываетъ и на слѣдующую довольно элементарную причину сильнаго роста Америки, ея быстраго прогресса и сказочнаго богатства: въ то время, какъ странамъ старой Европы приходилось самимъ выращивать наиболѣе дорогостоящую и во всѣхъ отношеніяхъ наиболѣе цѣнную для производства машину — подрастающія человѣческія поколѣнія, — Америка получала эту машину, т. е. вполнѣ готоваго, взрослаго рабочаго человѣка, въ значительной степени даромъ, — въ лицѣ непрекращающагося потока европейской эмиграціи.

Какъ извѣстно, въ составѣ эмиграціи почти не было дѣтей и стариковъ, — она почти цѣликомъ была представлена взрослыми, вполнѣ готовыми людьми, находившимися въ расцвѣтѣ силъ. Основываясь на статистикѣ эмиграціи, Ферреро исчислялъ этотъ «текущій кредитъ», этотъ подарокъ Европы Америкѣ въ суммѣ, какъ помнится, приближавшейся къ сотнѣ милліардовъ, причемъ онъ исходилъ изъ оцѣнки взрослаго рабочаго человѣка по его «себѣстоимости» для произведшей его страны — въ 10.000 франковъ (золотыхъ): такова была до войны средняя стоимость «человѣческой машины».

Эта цифра раскрываетъ всю огромностъ ущерба, причиненнаго Европѣ войною 1914 — 1918 гг. — даже въ чисто-матеріальномъ планѣ. Сколько, спрашивается, «человѣческихъ машинъ» погибло во время войны? Существующія данныя сходятся на томъ, что общее число ея жертвъ во всѣхъ странахъ и на всѣхъ фронтахъ, т. е. убитыми, пропавшими безъ вѣсти, а изъ оставшихся въ живыхъ — потерявшими болѣе или менѣе трудоспособность (во всякомъ случаѣ — свою прежнюю трудоспособность), — превышаетъ пятнадцать милліоновъ человѣкъ. Такимъ образомъ, если даже не говорить о связанныхъ съ этими жертвами огромныхъ духовныхъ потеряхъ и ограничиться, въ балансѣ войны, одною матеріальною стороною, то исходя изъ той же цифры «стоимости» взрослаго рабочаго человѣка въ 10.000 франковъ, мы приходимъ къ выводу, что по одному уже этому пункту — жертвъ людьми — война стоила Европѣ свыше 150 милліардовъ золотыхъ франковъ.

Continue reading →

Views: 31

Отъ редактора. — Ничего не напоминаетъ?

---

Профессоръ Кораблевъ въ «Красной Газетѣ» даетъ такую характеристику результатовъ только что закончившихся экзаменовъ въ ВУЗ-ы:

«Подготовка — по-прежнему неудовлетворительна у огромнаго большинства молодежи.

Поразительная бѣдность свѣдѣній по исторіи. На экзаменахъ путали народниковъ съ декабристами, коммуну съ первой французской революціей, говорили: «якобисты», «монтеяры», «жердонисты» и пр.

Свѣдѣнія по литературѣ таковы: Гаршинъ и Чеховъ жили раньше Николая I, «Отцы и дѣти» написаны въ началѣ 19-го столѣтія. Совѣтскіе абитуріенты никогда не слышали о такихъ произведеніяхъ какъ «Гамлетъ», «Донъ-Кихотъ» и т. д.

«Грамотность» по-прежнему угрожающая. Молодые совѣтскіе студенты пишутъ: «партейный», «учетиль», «просвищать», «вплодь» и т. д.

До сорока процентовъ всѣхъ представленныхъ работъ совершенно неграмотны, какъ по правописанію, такъ и по стилю.

По математикѣ до сорока процентовъ не знали основныхъ правилъ ариѳметики.

Совершенно удручающее впечатлѣніе произвели экзамены по физикѣ. Учащіеся совершенно не умѣютъ формулировать и осмыслить простѣйшія физическія формулы. Роли и значенія физики не понимаютъ.

Такъ называемые уклоны нашей школы сыграли съ нею опасную шутку: довели многопредметность до невозможныхъ предѣловъ и совершенно исказили всю общеобразовательную работу».

Авторъ предлагаетъ «безотлагательно и тщательно пересмотрѣть всѣ распоряженія о комплексѣ, о дальтонъ-планѣ, о концептахъ, объ уклонахъ, объ оріентаціи на производство и заняться однимъ основнымъ вопросомъ: поставить школу второй ступени въ такія условія, чтобы она могла, наконецъ, выпускать грамотныхъ людей».

Возрожденіе, №1186, 31 августа 1928

Views: 33

Отъ редактора. — Начинали съ очередей и карточекъ, и закончили очередями и карточками. Ничего новаго за 75 лѣтъ большевизмъ не изобрѣлъ.

---

«Совѣтская Сибирь» сообщаетъ: «Въ Новониколаевскѣ ощущается недостатокъ хлѣба. Передъ хлѣбными лавками стоятъ большія очереди. Хлѣбъ выдается по карточкамъ, не раньше 10-11 часовъ утра, вслѣдствіе чего большинство рабочихъ и совѣтскихъ служащихъ лишено возможности получать хлѣбъ.

Въ частной торговлѣ цѣна хлѣба повысилась до 30 коп. за килограммъ, въ то время какъ офиціальная цѣна хлѣба — 11 копеекъ.

ГПУ производить аресты среди лицъ, обвиненныхъ въ спекуляціи хлѣбомъ и въ перепродажѣ хлѣба, полученнаго изъ совѣтскихъ лавокъ. Газета признается въ томъ, что среди населенія Новониколаевска недостатокъ хлѣба вызываетъ панику.

Возрожденіе, №1184, 29 августа 1928

Views: 32

Поистинѣ грустная исторія…

Написалъ мнѣ мой пріятель изъ Ниццы:

«Дорогой имя рекъ. Ради Бога, сдѣлай одолженіе. Жена моя расчитала Марью Ивановну и теперь ищетъ новую кухарку, но обязательно неинтеллигентную. Ты представить себѣ не можешь, какъ намучились мы съ этой Марьей Ивановной. Не говорю уже о томъ, что мнѣ приходилось самому чистить башмаки и топить камины, а женѣ — мыть посуду. Неловко было заставлять дѣлать все это хрупкую интеллигентную женщину, да еще такую, у которой мы подолгу гостили въ ея великолѣпномъ орловскомъ имѣніи. Однако въ послѣднее время мы оба окончательно изнемогли. Когда Марья Ивановна по вечерамъ идетъ на концертъ или въ гости, мы оба спѣшно гладимъ ей платье, комбинезонъ, поднимаемъ петли на чулкахъ. А на ночь я или жена должны у ея постели читать вслухъ романы: глаза у Марьи Ивановны слабые, а засыпать безъ чтенія она не привыкла. Родной мой, дай въ газету объявленіе, что въ Ниццу требуется совершенно неинтеллигентная кухарка. Можетъ быть, хоть у васъ въ Парижѣ найдется такая. У насъ, увы, русскихъ женщинъ съ образованіемъ ниже Бестужевскихъ курсовъ нѣтъ».

Перечиталъ я письмо пріятеля, вздохнулъ и сдалъ объявленіе:

«Въ инт. семью въ Ниццѣ спѣш. треб. кухарка, умѣющ. гот., стир., глад., почин. б., чист. башм., мыть пос., и проч. Дор. оплач. Обязат. условіе — полная неинтеллигентность».

Указалъ я въ объявленіи часы пріема, адресъ, и съ горькимъ чувствомъ сталъ ждать. И безъ чужихъ порученій — жизнь не сладка, а тутъ изволь возиться съ такимъ щекотливымъ дѣломъ!

Continue reading →

Views: 38

Не вопросъ о формѣ правленія, не вопросъ о той или иной дозировкѣ гражданскихъ свободъ, не вопросъ о сочетаніи созданныхъ революціей правъ и интересовъ съ попранными ею выдвинется на первый планъ передъ строителями новой Россіи, а вопросъ о томъ, быть ли Государству Россійскому въ предѣлахъ, близкихъ къ границамъ 1914 года, или же замкнуться ему въ предѣлахъ Великороссіи.

Судьбы государства въ значительной мѣрѣ опредѣлятся способами низверженія диктатуры коммунистической партіи и той международной обстановкой, въ которой она произойдетъ. Но рѣшающими окажутся не эти внѣшнія обстоятельства. Быть или не бытъ Россійской Имперіи — болѣе всего зависитъ отъ того, насколько единство ея было органическимъ, насколько государству отвѣчала нація.

Continue reading →

Views: 36

Отъ редактора. — «Коммунизмъ, — говоритъ Ходасевичъ о вузовской молодежи, — выѣлъ въ нихъ всякую возможность мыслить и выражаться индивидуально. Они изъясняются «вопросами и отвѣтами» большевицкаго катехизиса (недаромъ и спятъ на бухаринскихъ кирпичахъ). Я указывалъ на уличный и блатной характеръ ихъ жаргона. Но это лишь половина дѣла. Наряду съ уличнымъ и блатнымъ существуетъ еще большевицкій: рѣчь катаевскихъ героевъ изобилуетъ выраженіями, автоматически усвоенными изъ языка партійныхъ собраній и научно-канцелярской марксистской литературы».

Такъ начиналось и такъ осталось. Полублатной жаргонъ, искаженія языка, расхожія словечки, однимъ словомъ — бѣдность. А вѣдь мыслимъ мы такъ, какъ говоримъ. Воспитанные на помѣси блатного языка съ большевицкимъ вырастаютъ въ убѣжденіи, будто русскій языкъ — бѣдный, и при необходимости выразить сложныя мысли прибѣгаютъ охотно къ варваризмамъ: «ситуаціямъ», «реформированію ситуацій», «повышенію гарантій» и просто «кейсамъ», «фактъ-чекингу» и «харассменту». Такъ создается языкъ полуобразованной среды. Причина одна: въ середкѣ, гдѣ должно быть поддержанное знаніемъ родного языка мышленіе — пустота.

Кстати, въ этой статьѣ Ходасевича намѣчена вкратцѣ вся «Lingua Tertii Imperii» Клемперера. Все то же самое, только у Клемперера — Третій Райхъ, а у насъ — «государство рабочихъ и крестьянъ».

---

Я уже писалъ въ «Возрожденіи» о томъ, какъ незаконно видѣть въ художественномъ произведеніи матеріалъ для ознакомленія съ бытомъ. Это, конечно, критическое варварство. Но когда дѣло идетъ о литературѣ совѣтской и о читателѣ-эмигрантѣ, такой незаконный подходъ оправдывается двояко. Во-первыхъ, сейчасъ вопросъ о самой Россіи и о ея нынѣшней жизни первѣе всякихъ другихъ: отсюда понятно, что и въ литературѣ тамошней мы ищемъ, прежде всего, не художества, но свѣдѣній, но познаній о тамошнемъ жизненномъ укладѣ. Во-вторыхъ, и сама литература совѣтская, подъ вліяніемъ марксистскихъ воззрѣній на искусство и марксистскихъ «соціальныхъ заказовъ», слишкомъ часто стремится стать репортажемъ, или злободневнымъ фельетономъ, или собраніемъ бытового, а то и этнографическаго матеріала. Совѣтская литература сама слишкомъ часто подмѣняетъ художественныя заданія описательскими.

Поэтому съ нашей стороны было бы странно искать искусства тамъ, откуда оно сознательно вытѣсняется. Зато вполнѣ естественно — черпать бытовыя свѣдѣнія именно изъ тѣхъ сочиненій, которыя писаны какъ разъ ради освѣщенія или рѣшенія «вопросовъ совѣтскаго быта». То, что этимъ писаніямъ придается порою форма романовъ, повѣстей или драмъ, не должно насъ смущать.

Continue reading →

Views: 36

Отъ редактора. — Идея нисколько не устарѣвшая. Какъ блистали бы дѣятели литературной «тусовки» на Днѣ русской безкультурности! Писатели Дмитрій Смыковъ, Викторъ Хилофеевъ, критикъ Левъ Баннинскій и многіе другіе — всѣ нашли бы себѣ мѣсто на этомъ праздникѣ.

---

Встрѣтилъ на дняхъ Пампушкина. Одного изъ видныхъ общественныхъ дѣятелей.

Жестикуляція — нервная. Въ лицѣ — радость. Глаза горятъ.

— Что съ вами, Петръ Ивановичъ?

— Да вотъ, идея въ голову, голубчикъ, пришла, идея. Грандіозный планъ разрабатываю.

— А что?

Послѣ краткаго вступленія, включавшаго въ себя исторію революціи, славную дѣятельность временнаго правительства, ошибки добровольческой арміи и работу эмигрантскихъ учрежденій за восемь лѣтъ, Пампушкинъ объяснилъ, наконецъ, въ чемъ дѣло.

Continue reading →

Views: 46

Культура!.. Нація!.. Не надо быть философомъ или историкомъ, чтобы чувствовать тѣснѣйшую связь между этими двумя категоріями вашего мышленія и нашего существованія. Эти категоріи — основныя, такія, безъ которыхъ нѣтъ смысла, нѣтъ цѣли существованія, нѣтъ, стало быть, и самой жизни. II пожалуй: чѣмъ менѣе опредѣленное содержаніе вкладываетъ каждый изъ насъ въ эти категоріи, тѣмъ болѣе властное вліяніе оказываютъ онѣ на его жизнь. Ибо инстинктъ сливается въ лихъ съ разумомъ, символъ съ реальностью, исторія съ природой.

Но все же это нисколько не умаляетъ законности познанія культуры и націи, не уменьшаетъ неистребимой въ васъ потребности отдать себѣ отчетъ въ ихъ дѣйственномъ существѣ.

Что такое культура? Гдѣ и какъ она зарождается? Каковы пути ея созрѣванія? Въ чемъ тайна ея жизни и ея смерти? И гдѣ, въ чемъ, наконецъ, заключается — горящій центръ всего того уклада жизни, всѣхъ тѣхъ фактовъ, стремленій, оцѣнокъ, идей, чувствъ и настроеній, которыя мы объединяемъ ея именемъ?

Continue reading →

Views: 37